Во Франции я учился на английском. На французском преподавали лишь физическую культуру, информатику и, естественно, сам французский.
В моей французской школе атмосфера в классе всегда была накалена. Класс, в котором я учился, был интернациональным, а приезжих там не так любят (французы — те еще националисты). Давние ученики могли позволить себе шутки, которые иногда переходили грань между юмором и оскорблением. Я редко позволял высказываться о себе в такой форме (я пользовался каким-никаким авторитетом — хоть в чем-то выдуманные стереотипы о русских мне помогли!). Бывало, ученики становились жертвами нарочной черной шутки или неприятной фразы. В общем, найти единомышленников и друзей во Франции мне было сложно. Однако главную роль в общении играли интересы, поведение и разные уровни языка.
Отношения учителя с учеником во Франции могут быть разными. Я воспринимал своих учителей как друзей, потому что они показали, что им можно доверять. Я мог обсудить с ними религию, музыку, мою родину, их путешествия — и все без какой-либо преграды. Это делало мое пребывание в школе намного спокойнее. В России я чувствовал какую-то недосказанность, неудобство — возможно, из-за недопонимания. Парадокс: с людьми, которые меня обучали на родном языке, мне было сложнее поддержать диалог, а в чужой стране я приобрел приятных собеседников!
На мой взгляд, российская и французская программы несут в себе разный посыл: программа французской школы помогает логически думать, фокусироваться на разных вещах одновременно, развивает свободу мышления. Российская программа помогает расширить знания в разных науках, развивает умение четко мыслить и точно высказывать свою точку зрения. Естественно, в обеих программах посыл программы должен сопровождаться качественной подачей учителя.