В команду «Алгоритма» я пришел по объявлению о вакансии на позицию преподавателя естественных наук. Меня заинтересовала возможность преподавать школьную британскую программу на английском языке. Это меня и сейчас привлекает. В британской программе мне нравится ее приближенность к окружающему миру при сохранении определенной строгости изложения материала.
Я преподаю физику на британских программах GCSE и A-level. Изучать предметы на английском не намного сложнее, чем на русском, если человек владеет общим английским на уровне В2. Тогда ему лишь нужно по мере изучения материала осваивать терминологию. Что касается языка формул, то формулу нужно уметь прочесть и объяснить, что она означает. Вот здесь-то и нужна как хорошая общая база, так и терминология. Очень трудно читать работы ребят, написанные плохим английским, а грамматика порой хромает на оба колена.
Различия в преподавании точных наук на GCSE и A-level:- Программа GCSE по физике является частью естественнонаучного модуля, и задача курса в том, чтобы сформировать у школьников общие представления о явлениях. Этот курс школьники осваивают вне зависимости от того, будут ли они затем изучать физику, поэтому для кого-то это может быть не самый приятный предмет.
- Те, кто изучают физику на программе A-level, как правило, знают, что она им нужна для поступления на выбранную специальность в университете, поэтому мотивация уже другая. Бывают, однако, случаи, когда в группе есть школьники, которые не совсем верно представляли себе объем работы, которую необходимо регулярно проделывать, изучая физику в старшей школе. Некоторые вовремя уходят на другие предметы, некоторые же остаются. Второе решение часто оказывается неверным, потому что одного интереса недостаточно, а оценки уже не исправить.
Самый сложный раздел физики — механика,
и это не зависит от уровня: средняя школа, старшая школа, университет. По-видимому, дело здесь в том, что все наглядно: машина едет, волчок крутится. И все, что нужно, — это законы Ньютона. Трудности начинаются, когда начинаешь писать математику, связанную с этими явлениями. В других разделах нет такой наглядности, и там не остается ничего, кроме как следовать законам, выраженным в математической форме. Особенно это, пожалуй, касается, квантовой физики, где, при всей ее парадоксальности, можно следовать за своим носом на автопилоте, и математика выведет тебя, куда нужно. При этом физического смысла часто совершенно нет на промежуточных этапах, и нужно спокойно дойти до конца и подумать, а что же это такое получилось.
Я совершенно не могу писать конспект урока. Несколько раз я пробовал это делать и имел неосторожность взять конспект с собой на занятие. Кончилось тем, что я сбился, закрыл конспект и стал рассказывать своими словами. Мне проще сделать записи уже после занятия, и я это делаю, если знаю, что буду использовать этот материал впоследствии. Если я знаю, о чем я буду рассказывать, то мне нужно провести с учебниками некоторое время, полистать их, чтобы отобрать материал, задачи. Дальше начинается урок, и многое зависит от реакции ребят. Я очень не люблю презентации, потому что, во-первых, я предпочитаю мел и доску (на худой конец фломастер и белую доску); во-вторых, презентации не позволяют в полной мере выстроить диалог с аудиторией, а ведь часто в ходе беседы возникают вопросы, и нужно на них тут же дать ответ, проиллюстрировав слова рисунком, парой формул и т. п.
В работе с учениками мне приятнее всего, когда они начинают думать, а не отвечать шаблонно. Этим я горжусь.